Registration is closed

Основные подходы к изучению истории

Большинство человечества в той или иной степени верит в Бога. Это значит, что, по их мнению, мироздание (Бог — мир духов — материальный мир) и человек (дух — душа — тело) — трехсоставны. Следовательно, и общество, как совокупность людей, и история общества — тоже трехсоставны. Известно три основных «части» (сферы) единой истории общества:

— духовная (религиозно-нравственная) история;

— «душевная», ментальная история и

— материальная история.

Все эти сферы жизни общества могут изучаться разными способами, подходами. В истории России на роль господствующего всеобщего подхода к изучению истории (сфер жизни общества) поочередно претендовали:

— духовный (религиозный) подход (до 1917 г.);

— формационный (материальный) подход (с 1917 г. до начала 90-х гг. XX века);

— цивилизационный (ментальный) подход (с начала 90-х гг. XX в. до настоящего времени).

Таким образом, существует три основных подхода к изучению истории, претендующих на всеобщность — формационный, цивилизационный и духовный. Рассмотрим подробнее каждый из них.

1. Формационный подход

История изучается здесь с точки зрения материалистического ее понимания:

— атеистического, только материального (земного) существования общества;

— объективных законов развития общества: история как смена общественно-экономических формаций (способа производства) в результате классовой борьбы, войн и революций в направлении от первобытно-общинного строя к более высоким стадиям;

— классового принципа: политико-экономической сущности событий — кому, какому классу это выгодно?

Таким образом, в центре формационного подхода находятся материальные ценности жизни временной, земной: экономика (способ производства, отличающий одну общественно-экономическую формацию от другой), политика (вопросы классовой борьбы за власть), удовлетворение все возрастающих потребностей (страстей, грехов).

Формационный подход рассматривает одну, материальную сферу жизни общества:

— социальную структуру;

— политическую систему;

— экономический строй;

— природную сторону жизни общества (география, соседи, климат, почва, полезные ископаемые);

— борьбу людей против людей (экономическую, социальную, политическую, военную).

Формационному подходу присущи серьезные недостатки, ограничивающие область его применения только материальной стороной жизни общества. Так, в соответствии с формационным подходом человек является лишь элементом производительных сил и производственных отношений. Следовательно, главным здесь выступает развитие экономики, а не человека. Поэтому марксизм-ленинизм цивилизационные, духовные, религиозные проблемы истории развития общества не рассматривает: «В соответствии с марксистско-ленинской точкой зрения цивилизационные особенности не имеют значения. Понятие „цивилизация“ при таком подходе не используется. Но поскольку марксизм — это продукт западной культуры, то фактически предлагается рассматривать Россию по аналогии с обществами, относящимися к западной цивилизации. Главное сводится к следующему.

В стране происходила смена общественно-экономических формаций, хотя с отставанием от Европы и со значительными особенностями. Однако во второй половине ХIХ в., утверждают сторонники этой точки зрения, Россия резко ускорила свое развитие, практически одновременно с развитыми странами на рубеже ХIХ — ХХ вв. перешла к империализму и раньше других стран подошла к рубежу перехода к высшей формации — коммунизму (ее первая ступень — социализм)» [97:20].

Однако «социализм — это общественный идеал, и он, как всякий идеал, не может быть реализован на практике. Но даже если отвлечься от этого, то для принятия такой концепции в качестве основной при рассмотрении истории России необходимо дать убедительные ответы, по крайней мере, на два вопроса: почему страна в т о р о г о эшелона оказалась п е р в о й при переходе к социализму? Почему ни одна из стран первого эшелона, т. е. развитых стран, за Россией в социализм не последовала?

При всем обилии марксистско-ленинской литературы, издававшейся многотысячными тиражами в советское время, убедительного ответа на эти вопросы не существует. … Тем не менее сторонники этой точки зрения есть до сих пор. Однако это априорная точка зрения. Под заранее заданную теоретическую концепцию подобраны подходящие исторические факты» [97:20 - 21].

Важно также отметить, что учение об общественно-экономических формациях К. Маркс создавал в основном применительно к особенностям исторического развития Англии, а В. И. Ленин и И. В. Сталин искусственно распространили его на Россию и другие страны мира. Кроме того, надо учитывать, что на Западе раньше, чем в России, «… индустриальная эпоха нанесла мощный удар по духовной основе общества. Безрелигиозность (атеизм) стала примечательной чертой з а п а д н о й цивилизации с конца ХVIII века. Развитие науки и техники… затмило духовные ценности, с которыми большинство населения связывало смысл своей жизни… Атеистическое мировоззрение, распространяясь прежде всего в городах (то есть прежде всего среди рабочих и интеллигенции, а не крестьянства. — О. З.), разрушало духовное единство народа. Утрачивались основополагающие моральные и религиозные ценности, но ничто не рождалось взамен. Закон всемирного тяготения или теория относительности не могут стать основой для духовного объединения. Потеря духовных (религиозных. — О. З.) ориентиров крайне опасна.

Обществом нельзя управлять так же, как машиной, на основе естественно-научных законов. Цивилизация не может выжить без … общих моральных ценностей. Поэтому атеизм не вытеснил религию полностью. На Западе нет атеистических обществ. Крупнейшие государственные и политические деятели всегда прилагали усилия к тому, чтобы сохранить духовные основы здоровья народа, поддержать христианские ценности, найти возможность сочетать научно-технический прогресс и религию» [97:19-20]. Духовное, то есть религиозно-нравственное, единство достигается подобными же, религиозными и моральными ценностями: духовное, вечное объединяет, а материальное, преходящее, временное — разъединяет.

В соответствии с формационным подходом высшей общественно-экономической формацией является коммунизм. «Христианство обещает праведникам рай после смерти, а коммунизм провозглашает это возможным при жизни. Однако рай на Земле невозможен, следовательно, коммунизм (социализм) в реальности существовать не может. Социалистическая идея … является общественным идеалом. … Но реализовать этот идеал на практике нельзя. Трагический опыт развития народов под флагом социализма в ХХ в. свидетельствует, что невозможно говорить о коммунизме (социализме) как реальности, как высшей формации в развитии человечества» [97: 6, 20]. И действительно, нигде в мире эта теория не нашла подтверждения на практике. Напротив, Россия и многие европейские страны бывшей мировой системы социализма, перейдя, в свое время, от империализма к строительству социализма, а затем объявив о строительстве коммунизма, на деле оказались в стагнации, а после «перестройки» — в диком капитализме. В результате этих «экспериментов» наша страна потеряла не только почти 80 лет нормального исторического развития, но и многие миллионы человеческих жизней.

Таким образом, формационный подход оказался теоретически и практически несостоятельным, внутренне противоречивым; в центре его внимания находится не человек (люди), а экономика, материальная сторона жизни общества; не имеет практического подтверждения, так как нигде в мире не осуществилась вся «пятичленка» с ее прогрессом от первобытно-общинного строя к коммунистической общественно-экономической формации. «Мир реальный, прошлый и настоящий многообразен. Теория формаций, длительное время господствовавшая в науке, предлагала лишь один вариант развития. Различия между странами допускались только по вертикали, в рамках формационного подхода — одни впереди, другие сзади, одни на пути к коммунизму, другие переходят от феодализма к капитализму и т. д. В результате большинство населения планеты было бы обречено на бесконечные и бесперспективные „гонки по вертикали“ за десяткой развитых стран. Но… есть страны, которые даже во времена монопольного господства марксизма-ленинизма ни под какие формационные характеристики подогнать было невозможно, например, Китай. Ни один серьезный востоковед в советское время не решался отнести его к какой-либо формации. Таких стран много» [58:62; 97:5 - 6].

2. Цивилизационный подход

Появление формационного и цивилизационного подходов связано с развитием именно западной цивилизации. Дело в том, что в своем развитии западная цивилизация порождала глубокие противоречия, связанные с ее сущностными характеристиками. «Частная собственность, рыночные отношения порождали имущественную и социально-классовую дифференциацию и связанное с этим социально-политическое неравенство» [97:15], острейшие социально-классовые конфликты и взрывы, постоянно потрясавшие западную цивилизацию. Массе обездоленных импонируют мечты об обществе социальной справедливости, социального равенства, об обществе без частной собственности.

В дальнейшем именно на Западе идеи социального равенства вылились в социалистические идеи, так как именно на Западе «переход от ручного труда к машинному, от мануфактуры к фабрике привел к массовой пролетаризации населения и образованию большого и постоянно растущего класса абсолютно неимущих, а следовательно, экономически и социально зависимых людей — фабрично-заводских рабочих, пролетариев. Наличие большого класса неимущих крайне обострило социальные противоречия, расширило социальную базу для социалистических идей» [97:15].

С течением времени на Западе все больше "организовывались и росли массовые силы, которые выступали против ценностей западной цивилизации, тех ценностей, которые составляли ее двигатель. Идея социализма (общества социального равенства) приобрела классовый характер. Появилась теория, доказывающая, что на стадии фабрично-заводского производства можно перейти к принципиально иному обществу, фактически к иному типу цивилизации — к социализму (коммунизму). Эта теория — марксизм (атеизм. — О. З.), ставший классовой идеологией индустриальных рабочих. Обратите внимание: марксизм — типичный продукт западной культуры, отражающий проблемы и противоречия западного пути. Коммунизм — это социалистическая идея, адаптированная к проблемам и противоречиям индустриальной эпохи, к классовым интересам рабочих. Марксизм был учением, выдвигающим альтернативу западному (христианскому. — О. З.) пути, западному типу развития. Что предлагалось?

— Отказ от христианства как системы общественных ценностей западного типа цивилизации. Провозглашение атеизма — абсолютного безбожия, безрелигиозности.

— Ликвидация частной собственности, рынка и связанной с ними социально-классовой дифференциации, создание общества без классов, с общественной формой собственности.

— Отмирание правового демократического государства и связанных с ним демократических институтов, создание самоуправляющегося общества в масштабах всей западной цивилизации.

— Отказ от индивидуализма, приоритет коллективизма, подчинение личных интересов интересам общества " [97:16].

Таким образом, «предлагалось ликвидировать то, что сложилось на протяжении столетий и составляло внутренний двигатель цивилизации: индивидуализм, частную собственность, рынок, демократию. Придумал ли К. Маркс взамен новый двигатель?» [97:16]. Нет. «Раскрыв механизм появления социально-классовых противоречий, ведущих к разрушению западной цивилизации, он предложил взамен лишь умозрительную идею» добровольного и сознательного труда всех людей на благо общества [97:17].

Западная цивилизация породила и тоталитаризм, ставший затем одной из ведущих идей марксизма — идеей диктатуры пролетариата. «Индустриализация, технический прогресс не только влияли на условия жизни труда, но и меняли общественное сознание… Человек превращался в придаток машины, функционирующий в жесткой производственной системе… Он становился как бы частью технологического процесса… Происходила индустриализация жизни человека: механический транспорт, бытовая техника, жесткий ритм жизни, который подчинен производству (буквально по заводскому гудку). В общественном сознании утверждались приоритеты техники, естественно-научных знаний. Возрастала роль коллективистских принципов. К этому вел характер промышленного производства» [97:17 - 18]. В условиях конвейера весь коллектив должен был работать как слаженная машина.

Индустриальная эпоха внедряла корпоративный коллективизм. Поскольку труд стал коллективным, каждый зависел от коллектива, формировались и коллективные интересы. Фабрика, завод, компания выступали как корпоративные объединения людей, имеющих общие интересы. По мере индустриализации корпоративность нарастала, появились монополии. Они грозили поглотить общество, попрать индивидуализм и личные интересы. Нарастание корпоративизма замедляло развитие, основным двигателем которого были личная инициатива, свобода предпринимате-льства.

Массовое уничтожение людей тоже становилось технологией: налажено было производство оружия массового уничтожения (отравляющие газы, бомбы, танки, боевая авиация и т. п.). Тоталитаризм, явившийся порождением западной цивилизации, связан с индустриальной эпохой, появлением техники и технологий массового уничтожения людей [97:18].

Реакцией обездоленных низов на противоречия западного индустриального общества явился марксизм — продукт развития цивилизации именно западного типа. Марксизм перенял многие ее существенные черты, в том числе — отрицание духовности, приоритет материальных ценностей (экономических, политических и социальных), насилие в массовом масштабе меньшинства над большинством народа (идея диктатуры пролетариата) и т. д. Материалистическое понимание истории человечества получило широкое распространение и в России. «Советская историческая школа рассматривала историю нашей Родины как историю явлений социально-экономической сферы, уделяя основное внимание развитию производительных сил и производственных отношений, войнам и революциям» [97:34]. В соответствии с формационным подходом марксизм — это продукт западной культуры, поэтому Россию предлагается рассматривать как общество, относящееся к западной цивилизации [97:20]. Но Россия — цивилизация не западного типа, и поэтому формационный подход к ней неприменим в качестве основного или единственного. Формационный подход — это продукт цивилизации западного типа, безосновательно перенесенный на русскую почву в качестве единственно верного подхода к изучению истории России.

Однако западная культура породила и другой — цивилизационный подход к изучению истории, направленный на оправдание и сохранение западного типа цивилизационного развития в интересах правящей элиты. Теперь уже именно этот, тоже западный, подход пытаются опять же безосновательно перенести на русскую почву в качестве основополагающего. В постсоветское время набирает силу тенденция изучения истории России в контексте развития мировых цивилизаций. «С начала 90-х гг. в России наблюдается активный процесс разрушения элементов прежней российско-советской ментальности, на смену которым начинает приходить новый тип ментальности — постсоветский, с отчетливой ориентацией на западную культуру и построение новой картины мира. Этот процесс проходит болезненно» [97:43].

Цивилизационный подход, как и формационный, тоже продукт западной культуры. Но Россия — цивилизация православного, не западного типа. Поэтому и цивилизационный подход, безосновательно перенесенный на русскую почву, неприменим к истории России в качестве основного или единственного: «Ментальности российского общества и западного мира всегда достаточно резко различались. Отношение к труду, собственности, богатству и бедности, восприятие власти и политических учреждений, понимание обычая и права… осознание национальной или государственной идентичности и десятки других аспектов ментальности россиянами представляются далеко не так, как людьми западной цивилизации. Поэтому любые попытки ускоренного „строительства общеевропейского дома“… „возвращения на пути цивилизации“, утверждения в России „общечеловеческих (западных. — О. З.) ценностей“ будут неизбежно встречать мощное противодействие в лице наиболее устойчивых носителей российской ментальности.

Исторический опыт свидетельствует, что успех реформ в России во многом определяется соответствием их замысла ментальности населения. И только гармоничное сочетание интересов носителей как традиционного российского (русского, православного — О. З.), так и западного (католико-протестантского. — О. З.) менталитета может способствовать историческому прогрессу нашего Отечества» [97:43 - 44].

Итак, цивилизационный подход — продукт развития цивилизации именно западного типа. Поэтому либерализм воспринял ее существенные черты, в том числе отрицание христианства (прежде всего православного); приоритет материальных ценностей — частной собственности, рынка; погоня за прибылью любой ценой; индивидуализм, конкуренция и видимость демократии (правовое государство, гражданское общество, права человека). Отсюда вытекает и соответствующий интересам западной либеральной элиты буржуазного общества цивилизационный подход к изучению и объяснению истории человеческого общества. В чем отличие этого подхода от формационного? Каковы его положительные и отрицательные стороны?

В центре внимания цивилизационного подхода к истории находятся упомянутые ценности именно западной либеральной буржуазии, и прежде всего человек, человеческая личность, ее права, «духовный» мир (менталитет) падшего во грех человека. "В возможности раскрытия исторического смысла любой эпохи через ее человеческое измерение есть главное отличие понятия «цивилизация» от понятия «формация». Цивилизационная концепция «включает как объективный (формационный), так и субъективный („человеческий“) аспекты процесса познания истории [58:27].

Интересам низов (прежде всего, рабочего класса — главного производителя материальных благ) более всего отвечет формационный подход, в центре которого стоит материальная сторона производства — производительные силы и производственные отношения. Интересам творческой элиты буржуазного общества соответствует цивилизационный подход, который во главу угла ставит права и свободы личности с ее менталитетом — внутренним „духовным“ миром. Этим устраняется один из основных недостатков формационного подхода, который на первое место выдвигает экономику, а не самого человека.

Цивилизационный подход рассматривает с цивилизационной (культурологической) точки зрения две сферы жизни общества — прежде всего ментальную, а также материальную:

— человека с его поврежденным страстями (грехом) менталитетом (душой), жизнь наиболее грешных (выдающихся) светских людей: политиков, ученых, писателей, артистов и т. д.;

— демократическое устройство общества (правовое государство, гражданское общество, права и свободы человека);

— борьбу людей за власть и собственность, за прибыль любой ценой (индивидуализм, конкуренцию и т. д.);

— человеческие учения (классиков) — ереси, возведенные в догматы;

— историю безбожной, светской культуры (литературы, искусства и науки), ее особенности в сравнении с другими странами;

— образование и воспитание;

— особенности общественного сознания и общественной психологии (менталитет данного общества);

— историю России в сравнении с другими цивилизациями;

Таким образом, цивилизационный подход концентрирует внимание на грешном образе жизни и деятельности человека, его поврежденной страстями душе, особенностях психологии (менталитета) человека и культуры страны, светской (ментально-чувственной) истории общества, потребительском (с точки зрения удовлетворения страстей, грехов) понимании ценностей и смысла жизни как жизни только земной, временной (а смерти вечной).

Цивилизационный подход в определенной мере преодолел главный недостаток формационного понимания истории. Теперь в центре истории человеческого общества находятся не экономика, а человек с его внутренним миром, менталитетом (а также материальные блага и удовольствия жизни временной, земной). В соответствии с этим подходом цивилизации различаются прежде всего духовными, то есть нематериальными (а потом и материальными) ценностями. „Цивилизация — это сообщество людей, объединенное основополагающими духовными ценностями и идеалами, имеющее устойчивые особые черты в социально-политической организации, культуре, экономике и психологическое чувство принадлежности к этому сообществу. Как видно из определения, в центре исторического процесса — человек с особенностями его менталитета, сложными взаимосвязями с обществом, а также общество как саморазвивающаяся система. Такой подход позволяет освободиться от марксистского экономического редуционизма, то есть от жесткой привязки любых исторических явлений к экономическому интересу, способу производства“ [97:12; 98:20].

Вместе с тем цивилизационному подходу присущи некоторые существенные недостатки, ограничивающие область его применения.

Во-первых, на словах провозглашается приоритет духовных, то есть религиозно-нравственных ценностей. А на деле в центре истории общества поставлен не святой, а грешный человек с его искаженным страстями и другими грехами менталитетом, особенностями психологии. Отмечается, что „цивилизация — это сообщество людей, объединенное основополагающими духовными ценностями…“ [97:12; 98:20]. Однако тут же поясняется, что под духовностью понимается ментальность, а не религиозность.

Во-вторых, в результате подмены понятия „духовность“ термином „ментальность“ и при цивилизационном подходе исчезает религиозная составляющая истории России, принижается роль и значение в истории России Православия, православной религиозности, а также других конфессий.

Цивилизации различаются прежде всего уровнем и типом своей духовности, религиозности и нравственности, а потом и менталитетом — уровнем и особенностями развития литературы, искусства, науки, знаний. В самом деле, уровень знаний в России в конце ХХ в. был значительно выше, чем, например, в конце ХVII в., чего нельзя сказать об уровне религиозности и нравственности.

Исключение религиозной составляющий истории России и замена ее на безрелигиозную, бездуховную, происходило и путем подмены некоторых других религиозных категорий безрелигиозными. Например, понятие „православная цивилизация“ заменяется на „почвенный тип цивилизации“. Отсюда вместо простой и ясной религиозной формулировки сути цивилизации православного типа (Православие — православное Самодержавие — православная Народность) мы получаем совершенно иное ее надуманное определение: „Почва“ — обобщенное понятие, характеризующее определенный социально-культурный и экономический уклад, исторически сложившийся в Московском царстве в XV — XVI вв. Его основные черты: корпоративный характер общества; наличие жестких вертикальных связей; традиционализм, настороженное восприятие различного рода нововведений; отличные от европейских стран темпы общественного прогресса; наличие „статусной“ харизмы у московских царей — „государей всея Руси“, независимо от личных, деловых и политических качеств» [111:13].

Как видим, из такого определения очень трудно понять, что речь идет о цивилизации именно православного типа. Термин «почвенный тип цивилизации» приводит к формационному (материалистическому) определению духовного образования — цивилизации православного типа.

В-третьих, при цивилизационном подходе затушевывается духовное отличие цивилизаций разного типа. Достигается это опять же путем простой подмены терминов. Например, понятие «цивилизация католического (католико-протестантского) типа развития» заменяется безрелигиозным термином «цивилизация интенсивного типа развития». Под этим термином подразумеваются «народы, в развитии которых наблюдаются наиболее высокие темпы экономического и социального прогресса, что порождает как острые общественные противоречия, так и соответствующие способы их разрешения. В человеческой истории известны две цивилизации подобного типа: греко-латинская (античная) и европейская. Этот тип характеризуется: „гигантским“ развитием производственных сил, в основе которых — рыночная экономика и частная собственность на землю и средства производства; ярко выраженной социальной дифференциацией общества; господством идеологии либерализма и индивидуализма в общественном сознании; наличием развитого гражданского общества и демократической формы правления» [111:17].

В данном определении не говорится о религиозном, като-лико-протестантском характере цивилизации западного типа. Термин «цивилизация интенсивного типа» позволил исключить из содержания понятия «цивилизация католико-протестантского типа развития» не только религиозную, но и цивилизационную ее составляющую и оставить лишь формационную составляющую. В результате духовное образование (цивилизация католико-протестантского типа) определяется с точки зрения только формационного подхода, только материалистического понимания. А это в корне неверно, так как из данного определения цивилизации католико-протестантского типа развития следует:

— западная цивилизация — прогрессивная. Однако в том же определении признается, что эта цивилизация «порождает острые общественные противоречия … и соответствующие способы их разрешения» — глобальные кризисы и мировые войны, ведущие к гибели не только самой западной («прогрессивной») цивилизации, но и всей земной цивилизации;

— исторический, религиозно-нравственный прогресс обще-ства и человека ставится в зависимость от прогресса технического (НТП);

— развитая с точки зрения технико-экономической, но духовно отсталая западная цивилизация считается прогрес-сивной.

В то же время высокодуховная русская, православная цивилизация считается отсталой по сравнению с цивилизацией западного, католико-протестантского типа. А раз Россия отстала от Запада, то ее надо европеизировать (а следовательно, и католизировать), чтобы догнать западную цивилизацию. Так под видом ликвидации технической отсталости навязывается духовная отсталость. Ведь прогрессивность России как общественного (а не технического) организма, как цивилизации, как совокупности людей состоит, прежде всего, в ее духовности, религиозности (благодати) и нравственности (любви жертвенной в людях, выполнении ими заповедей), а потом только и в развитии техники. На Западе идет обратный процесс — развитие, прогресс техники за счет снижения, регресса нравственности, религиозности, возможностей спасения души.

В-четвертых, при цивилизационном подходе «исчезает» антагонизм западной и русской цивилизаций. Это является следствием бездуховного понимания понятий. Так, считается, что цивилизация — обобщенное понятие, характеризующее уклад западного типа, возникший в России в начале XVIII в. «Цивилизация» была антагонистична «почве» [111:16]. Если же это определение рассмотреть с точки зрения духовной, то станет виден его религиозный смысл, так как «почва» — это православный тип цивилизации , а (по определению) «цивилизация» антогонистична, то есть прямо противоположна и враждебна самой сути русской цивилизации (Православию — православному Самодержавию — православной Народности). И действительно, «цивилизация» (сообщество западного, католико-протестантского типа развития) и «почва» (русская православная цивилизация) духовно несовместимы.

Таким образом, религиозный смысл понятий вскрывает антиподность, почти 1000-летнюю враждебность и непримиримость западной (католико-протестантской) и русской (православной) цивилизаций. В то же время безрелигиозные определения терминов затушевывают, скрывают их антагонизм, враждебность и непримиримость. Нельзя «встраивать» русскую (православную) цивилизацию в западную (антиправославную, католико-протестантскую), так как невозможно встроить православие в католицизм. Европеизация России — это ее католизация, означающая убийство ее души, лишение целого народа «жизни вечной».

— цивилизационный (не духовный) подход не может обес-печить правильной классификации цивилизаций. В соответствии с ним к цивилизациям восточного типа относятся Япония, Индия, Китай, Турция, Саудовская Аравия [98:21; 37:66; 38:59]. Однако хорошо известно, что язычество (политеизм) и ислам (монотеизм) не только несовместимы, но и антагонистичны. Античная, греко-латинская (языческая) и европейская (христианская) цивилизации считаются однотипными [98:21; 37:69; 38:62]. Но язычество (политеизм) и христианство (монотеизм) несовместимы. Не существует и единой иудео-христианской цивилизации [98:24] по причине несовместимости иудаизма и христианства. Более того, некорректно употреблять понятие «почвенный советский уклад» (православный антиправославный, антирелигиозный уклад), ибо «почва» (Православие) и советизм (атеизм, антиправославие) несовместимы. Тем более ошибочно утверждать, что, например, в 1991 г. «почву олицетворял аппарат КПСС», так как в принципе невозможно, чтобы «почву» (Православие) олицетворял воинствующий атеизм в лице аппарата КПСС [98:448, 453, 468, 477].

Неверно утверждение о том, что Россия — «между» Европой и Азией (то есть не является самостоятельным типом цивилизации) [97:26, 27], так как Православие не находится между католицизмом и язычеством, но является уникальной самостоятельной мировой религией. Отсюда и Россия (православная) является уникальной самостоятельной цивилизацией [98:26], Третьим Римом.

Итак, заменой понятий (религиозных на нерелигиозные) или безрелигиозным их объяснением фактически исключают религию, прежде всего Православие, из истории нашего народа. Понятие «духовность» (религиозность, наличие благодати Святого Духа в человеке) подменили термином менталитет (особенностями развития науки, литературы, искусства, человеческой психики и т. д.); «православный тип цивилизации» — «почвенным» типом цивилизации; «католико-протестантский тип цивилизации» — термином «цивилизация интенсивного (западного) типа развития»; «религиозно-нравственный прогресс человека и общества» — «техническим прогрессом (НТП)» и т. д.

Таким образом, цивилизационный подход частично устраняет недостатки, свойственные формационному подходу. В то же время и цивилизационный подход неполон и поэтому ограничен в применении.

3. Духовный (религиозный) подход

1). Зарождение и становление духовного подхода.

Духовный (религиозный) подход зародился с возникновением религии, а интенсивно научно разрабатываться стал с ХIХ в. (Ряд ученых — Н.Я.Данилевский, А.Тойнби, П.Сорокин и другие — употребляют термин «цивилизационный подход» как синоним понятия «духовный подход». В постсоветское время под термином «цивилизационный подход» понимается собственно цивилизационный, т.е. ментальный подход). О необходимости применения духовного (религиозного) подхода высказывались многие отечественные и зарубежные ученые. Еще в начале ХIХ в. славянофил А. Хомяков в «Записках о всемирной истории» писал: «Выньте христианство из истории Европы и буддизм из Азии, и вы ничего не поймете ни в Европе, ни в Азии» [73:12]. Н. Я. Данилевский (1822 — 1885), автор книги «Россия и Европа» (1871), является одним из первых мыслителей, разработавших концепцию о культурно-исторических типах (цивилизациях). При этом на первом месте в определении цивилизации у него стоит именно религиозный фактор. Данилевский писал: «Главное … должно состоять в отличии культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития» [50:85].

К факторам, составляющим существо цивилизации, ее неповторимый облик, ученые наиболее часто относили географическую (или природную) среду обитания; систему ведения хозяйства; социальную организацию; политическую индивидуальность; религию, духовные ценности. В определении цивилизации, данном Н. Я. Данилевским, фактически учтены все эти подходы. Но на первом месте находится именно религиозный подход. Ученый выделил двенадцать культурно-исторических типов (самобытных цивилизаций): египетский, китайский, ассиро-вавилоно-финикийский, индийский, еврейский, греческий, аравийский, европейский и др. [50:91 - 113]. Данилевским отдельно выделяется и анализируется православный, славянский (русский) культурно-исторический тип [50:469 - 509].

Н. Я. Данилевский дал оригинальную трактовку понятия «прогресс». Он полагал, что прогресс состоит не в том, чтобы идти всем в одном направлении, а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, во всех направлениях. Поэтому ни одна цивилизация не может представлять собой высшую форму развития в сравнении с предшествовавшими или современными [58:9]. При этом автор утверждал, что «только внутри одного и того же типа, или, как говорится, цивилизации, и можно отмечать те формы исторического движения, которые обозначаются словами: древняя, средняя и новая история» [50:125]. Кроме того, он предостерегал об опасности денационализации культуры. Установление всемирного господства одного культурно-исторического типа, по мнению Н. Я. Данилевского, было бы гибельным для человечества, так как господство одной цивилизации, одной культуры лишило бы человеческий род необходимого условия совершенства — элемента разнообразия [58:9].

Германский историк, философ и культоролог О. Шпенглер (1880 — 1936) в своем труде «Закат Европы» (1918 — 1922), как и Н. Я. Данилевский, признавал самобытные цивилизации главным субъектом истории. Он полагал, что цивилизации отличаются друг от друга прежде всего своей духовностью, внутренним духовным содержанием и самосознанием народов, их составляющих. [89:70]. О. Шпенглер считал, что истории известны восемь в полной мере развитых (локальных) культур: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская, византийско-арабская, западно-европейская и майя [258:160 - 169]. Ученый ожидал и развитие русско-сибирской культуры.

На подобных позициях стояли и евразийцы 20-х гг. ХХ в. Н. С. Трубецкой, П. Н. Савицкий, Г. Ф. Флоровский, Л. П. Карсавин, Г. В. Вернадский и др. Ими «выделялась идейно-религиозная основа России. Евразийцы отводили решающую роль в этой части Православию и Православной Церкви. Они считали, что русская Церковь — это средоточие русской культуры, которая и определяет ее существо» [97:25].

Английский историк и социолог Арнольд Тойнби (1889 — 1975) одним из важнейших признаков цивилизации считал ее духовность, религиозность[89:70]. Объективно полемизируя с марксистским мировоззрением, ученый утверждал, что не следует пытаться познать сущность человека на основе анализа социальных связей. Он выделяет четыре духовные черты человеческой природы.

Первой является сознание, включая самосознание. Сознание открывает возможность выбора.

Вторая отличительная черта — очевидная способность чело-века к волеизъявлению.

Третья — предрасположенность человека к различению добра и зла. Известно, что в советской науке исследования по истории общественного сознания, мировоззрения (менталитета) не поощрялись. Поэтому изучение антропологического содержания исторического процесса (или истории человека) является важнейшей задачей российских историков. Рассматривая сознание как отличительный признак сущности человека, А. Тойнби одновременно видел в нем нравственный центр, религиозное начало.

Четвертой отличительной чертой человеческой природы, по Тойнби, является религия. Ученый философски обосновал религиозное сознание, чтобы в ходе последующего исследования представлять его ферментом, импульсом внутреннего развития всемирной истории.

Какое же содержание вкладывал А. Тойнби в понятие «цивилизация»? Прежде всего с этим понятием он связывал общество с универсальным государством и всемирной религией. Английский историк во многом связывал тенденцию к объединению цивилизаций с «вселенскими» религиями. К их числу он относил: зороастризм, индуизм, буддизм, христианство, ислам … По мнению Тойнби, религия будущего должна обеспечить «слияние» человека с природой и закрепить традицию почитания предков [58:12, 13, 15].

Таким образом, несмотря на некоторую путаницу понятий (менталитет и духовность), мы видим, что А. Тойнби придавал огромное значение духовному, религиозному аспекту в развитии цивилизаций, число которых у него вначале достигало 108, потом 27 и, наконец, 13 основных типов [98:20]. В число последних Тойнби включил и нашу цивилизацию, одухотворенную, как он совершенно справедливо считал, религиозной идеей «Москвы — Третьего Рима» и могучей «русской верой в высокое предназначение России» [231:496].

Американский политолог, директор Орлингтонского института стратегических исследований, профессор Гарвардского университета Самюэл Хантингтон также утверждает, что религия выступает одним из главных цивилизационных признаков [72:9]. Он пишет: «В нарождающемся мире источником конфликтов будет уже идеология, а не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой и лежащей в ее основе религией… Религия выступает одним из главных цивилизационных признаков … Мы отчетливо видим, что коммунист может стать демократом, социалист — фашистом, бедный — богатым. Но русские при всем желании не могут стать американцами, арабами или японцы — африканцами» [72:8, 9, 10].

Российский ученый С. Г. Киселев считает, что цивилизация — это культурно-историческая общность, объединенная присущими только ей религией, историей, этносом, ценностями, традициями, обрядами, менталитетом, образом жизни, нормами быта, даже костюмами и т. п. Он отмечает, что системообразующим фактором образования цивилизации является, как правило, религия и выделяет следующие типы цивилизаций: западную (ее еще называют западноевропейской, западно-христианской); исламскую, или мусульманскую; конфуцианско-буддийскую (другие названия — конфуцианская, китайская, буддийская, дальневосточная, тихоокеанская), православную (или восточнохристианскую, византийскую); индуистскую; японскую; российскую; латиноамериканскую; африканскую [72:7 - 8].

Автор полагает, что цивилизация может включать в себя субцивилизации, то есть подцивилизации. Например, весь исламский мир разделен в историко-культурном плане на подцивилизации: суннитскую и шиитскую [72:8]. С точки зрения цивилизационной теории для России существуют, как представляется, определенные вызовы со стороны соседних цивилизаций (западноевропейской, исламской, конфуцианско-буддийской и японской) [72:22].

Сходное определение цивилизации дает современный российский ученый А. Малашенко. Он пишет, что цивилизация есть совокупность людей одной конфессии, а также индивида и государства, сакрализованных религиозной или идеологической доктриной, которая обеспечивает стабильность и длительность в историческом времени фундаментальных нормативов индивидуального и общественного поведения [97:11].

Теперь все больше признается тот факт, что в основе цивилизаций лежат религиозные ценности. Так, современные авторы отмечают, что «христианские (религиозные. — О. З.) ценности лежат в основе западной цивилизации» [97:23]. Что касается цивилизации «почвенного», российского типа, то отмечается: «Необходимо понять смысл и назначение своей истории, роль и место России в современном мире. Исторический опыт во взаимодействии с православной религиозной традицией свидетельствует, что содержание исторического сознания включает понимание следующего: Россия, несомненно, носитель славянского „историко-культурного типа“; ядром человеческого самосознания является сохранение древней духовной традиции, фундаментальных исторических ценностей… В практической воспитательной работе следует учесть… сложившиеся в веках нравственные, духовные качества россиян… Обращение к духовно-нравственным истокам прошлого сегодня оправдано» [97:33,34].

Доктор исторических наук, профессор О. Золотарев употребляет понятия «религия» и «цивилизация» как однопорядковые (как синонимы), считая религию одним из важнейших отличительных признаков любой цивилизации: «Вообще говоря, на вопрос религий, цивилизаций обстоятельства вынуждают нас обращать все больше внимания» [73:11].

Профессор О. Золотарев приводит примеры того, что религия является главным отличительным признаком цивилизации. По его мнению, мир успел убедиться в том, что в наиболее острые, переломные периоды в истории народов религиозные, цивилизационные чувства и проявления могут превалировать над соображениями мира и стабильности. Например, на территории Югославии бьются не на жизнь, а на смерть представители одной этнической группы, практически одной национальности (южные славяне), но исповедующие различные религии и принадлежащие к разным цивилизациям: сербы — к православной, боснийцы — к исламской, хорваты — к западнохристианской (католики). Или другой пример: в штатах Джамму и Кашмир на протяжении нескольких десятилетий ведут непримиримую кровопролитную борьбу индуисты и мусульмане (здесь это те же индусы, но принявшие в свое время ислам). То же можно сказать о Белфасте, где борются католики и протестанты и т. д. Количество столкновений, в которых участвуют представители разных религий, разных цивилизаций, растет. Тому свидетельством события в Сомали, Нагорном Карабахе, на Кипре, в Абхазии, в Северной Осетии и Ингушетии, в Синцзянском районе Китая и др., противоборствующими сторонами в которых являются представители разных цивилизаций (религий. — О. З.) [73:17 - 18].

Мир во многом дестабилизируется противостоянием в различных точках мира различных культур, религий, цивилизаций. О том, насколько это серьезно, говорит не только активизация мусульманского и конфуцианско-буддийского мира во главе с Китаем, но и тот факт, что даже Япония, которая вроде бы уже стала частью западного мира, все более «возвращается в Азию», как утверждают многие аналитики за рубежом и у нас в стране…

Мировая история знает немало войн и вооруженных конфликтов с ярко выраженной религиозной окраской. Геополитически они охватывают почти весь земной шар. Достаточно вспомнить завоевания арабов, крестовые походы, религиозные войны в Европе, Варфоломеевскую ночь, борьбу шиитов Ирана против суннитского Османского халифата, вооруженные преследования раскольников в царской России, современные противостояния католиков и православных в Хорватии, мусульман и православных, мусульман и католиков в Боснии, газават закавказских горцев, арабо-израильские войны и т. д. Религиозный фактор не обошел стороной афганскую и чеченскую войны, другие современные вооруженные столкновения и конфликты на Востоке [73:18].

Профессор О. Золотарев отмечает, что роль религиозного фактора будет возрастать: «События в мире на пороге двух тысячелетий все более свидетельствуют о возрастающем воздействии религии, религиозного фактора на происходящие процессы, на военно-политическую и военно-стратегическую обстановку как в отдельных регионах, так и в мире в целом». Многие западные политологи и аналитики настойчиво говорят:

— о «десекуляризации» мира (например, Вайгель), т. е. о процессе, обратном отходу от религии;

— о «возрождении религии» … (С. Хантингтон);

— о «реванше Бога» (Кепель), его возврате в жизнь человека и общества.

Французский исследователь Мальро и вовсе склонен считать, что «ХХI век будет веком религии или не состоится вообще» [73:17]. И это не случайно, так как христианские ценности лежат в основе ряда внешнеполитических концепций, стратегий национальной безопасности стран Запада. Исламские стереотипы сказываются на деятельности мусульманских государств. Буддизм нашел выражение в международной жизни народов азиатского континента [73:14]. Кроме того, программы многих политических партий различных стран зиждутся на религиозных ценностях [73:22]. Важно и то, что, как отмечает профессор О. Золотарев, для многих людей и сегодня вера в первопричину возникновения мира в лице Творца, создателя остается устойчивой, несмотря на все достижения научно-технического прогресса. Версии о первопричине мироздания — действиях Творца — и сейчас продолжают придерживаться многие видные ученые. Так, в работе лауреата Нобелевской премии в области физики Стивена Вайнберга «Три первые минуты Вселенной» отмечается: трудно не согласиться с утверждением о том, что «мы каким-то образом были задуманы с самого начала». Наш великий физиолог И. П. Павлов был верующим. Можно привести немало аналогичных примеров из современной действительности [73:12 - 13].

О. А. Платонов, доктор экономических наук, профессор, — автор многих трудов, посвященных русской цивилизации, русской идее. Он, в частности, утверждает, что русская цивилизация имеет особый духовный базис — Православие, ее отличает особая форма общности, коллективизма — соборность, особое отношение к хозяйственной деятельности, которое характеризуется как «нестяжательство»… Как величайшее достижение русской цивилизации рассматривается создание мощного государства [97:26]. Западная цивилизация в отличие от русской характеризуется как приземленная, лишенная духовности, потребительская и даже агресссивно-потребительская. О. А. Платонов, пишет: «Русская цивилизация отвергла западно-европейское понятие о развитии как о преимущественно научно-техническом прогрессе, постоянном наращивании массы товаров и услуг, обладании все большим количеством вещей, перерастающем в настоящую гонку потребления, „жадность к вещам“. Этому понятию русское миропонимание противопоставляло идею совершенствования души, преображения жизни через преодоление греховной природы человека» [162:8].

Говоря о русской православной цивилизации, нельзя свести все к русским и русскому. «Да, русский народ создал богатейшую культуру. Да, Российское государство создавалось как русское. Но это не исчерпывает всего российского мира. Разве можно перечеркнуть судьбу и культуру народов, исповедующих мусульманские ценности, католические, буддийские и т.д.?» [97:27].

И действительно, «в процессе развития русской православной цивилизации происходит вовлечение в орбиту ее влияния небольших стран всех типов цивилизаций» [58:20]. При этом важно отметить, что именно Православие почти 1000 лет было государственной религией в России и, как показывает исторический опыт, успешно обеспечивало все основные условия для существования других религий и типов цивилизаций. «Обратите внимание: от 65,5% в дооктябрьский период до 70% в советский население нашей страны было славянским — русские, украинцы, белорусы. Они исповедуют христианство. Прибавьте к этому католическую Прибалтику, православную Грузию, григорианскую Армению. Очевидно — подавляющее большинство населения страны исповедовало ценности христианства.

Хотя в советский период государство официально объявило государственной идеологией атеизм и христианские ценности интенсивно разрушались, все же в общественном сознании они были сильны. Не случайно православная церковь так быстро вышла на первый план после 1985 г. и христианские ценности лежат в основе западной цивилизации» [97:22 - 23]. Для полноты исторического анализа следует признать, что «Православие, как оно сложилось в России, во многом определило сам тип цивилизации, сформировало национальный характер и определило историческую судьбу России…» [58:47]. Именно православное христианство практически во всех православных странах подверглось наиболее разрушительной, атеистической экспансии. По мнению культуролога и историка И. Яковенко, если наложить политическую карту ХХ в. на карту распространения мировых религий, то обнаружится, что во всех православных странах (за исключением Греции) к власти пришли коммунисты, и все они прошли «этап построения социализма» [58:47].

Особенно велик вклад в разработку духовного подхода к изучению общества одного из основоположников русской и американской социологических школ Питирима Александровича Сорокина (1889 — 1968). «Всякая великая культура, — утверждал П. Сорокин, — есть не просто конгломерат разнообразных явлений…, а есть единство, или индивидуальность, все составные части которой пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну, главную, ценность. Доминирующие черты… такой единой культуры, ее… основных форм социальной, экономической и политической организации, большей части ее нравов, ее образа жизни и мышления (менталитета) — все они по-своему выражают ее основополагающий принцип, ее главную ценность. Именно она, эта ценность, служит основой и фунда-ментом всякой культуры» [218:429]. По его мнению, эта ценность не материальна, но идеальна, духовна; именно идеальная, а не материальная ценность является первичной: духовное — первично, а материальное — вторично; эта базовая ценность может меняться во времени, меняя и тип цивилизации.

Питирим Сорокин дает блестящее описание процесса апостасии (вероотступничества) западного мира, который после своего отпадения от полноты вселенского православия (в ХI в.) превратился в оплот бездуховности и воинствующего антихристианства. «Возьмем культуру средних веков, — писал он, понимая под средними веками период единства христианской цивилизации в V — ХI веках нашей эры. — Ее главным принципом или главной истиной (ценностью) был Бог. Все важные разделы средневековой культуры выражали этот фундаментальный принцип, как он формулировался в христианском Символе Веры».

П. Сорокин отмечал, что архитектура и скульптура средних веков были «Библией в камне». Литература тоже была насквозь пронизана религией и христианской верой. Живопись выражала те же библейские темы в линии и цвете. Музыка почти исключительно носила религиозный характер… Философия была практически идентична религии и теологии и концентрировалась вокруг той же основной ценности или принципа, каким являлся Бог. Наука была всего лишь прислужницей христианской религии. Этика и право представляли собой только дальнейшую разработку абсолютных заповедей христианства. Политическая организация в ее духовной и светской сферах была преимущественно теократической и базировалась на Боге и религии. Семья как священный религиозный союз выражала все ту же фундаментальную ценность. Даже организация экономики контролировалась религией, налагавшей запреты на многие формы экономических отношений, которые могли бы оказаться прибыльными (например, ростовщичество), поощряя в то же время другие формы экономической деятельности, нецелесообразные с чисто утилитарной точки зрения (такие, как благотворительность).

По мнению П.Сорокина, господствующие нравы и обычаи, образ жизни, мышления подчеркивали свое единство с Богом как высшую цель, а также свое отрицательное или безразличное отношение к чувственному миру… Чувственный мир рассматривался только как временное «прибежище человека», в котором христианин всего лишь странник, стремящийся достичь вечной обители царства Божия и ищущий, как сделать себя достойным, чтобы войти в нее.

Короче говоря, средневековая культура была единым целым, все части которого выражали один и тот же высший принцип объективной действительности: бесконечность, сверхчувственность, сверхразумность Бога — Бога вездесущего, всемогущего, всеведущего, абсолютно справедливого, прекрасного Создателя мира и человека [218:430].

Такую цивилизацию и культуру П. Сорокин называл «идеационной», в соответствии с ее стремлением к высшему трансцендентному идеалу. Митрополит Иоанн полагал, что "проще и вернее было бы именовать ее духовной, или соборной (в противоположность другой: плотской, индивидуалистической, чувственной). На Западе закат такой древней культуры начался уже в ХII в., когда появился зародыш нового, совершенно отличного принципа, заключавшегося в том, что только то, что мы видим, слышим, осязаем, ощущаем и воспринимаем через наши органы чувств, — реально и имеет смысл [218:430]. На Востоке ее преемственным носителем и хранителем, вслед за павшей Византией, на долгие века утвердила себя православная Россия [89:73 - 74]. Следовательно, по П. Сорокину, существует два основных типа цивилизации: идеационная — стремится к высшей, потусторонней, духовной ценности, идеалу (Богу) и чувственная — тяготеет к низшим, посюсторонним, материальным ценностям (рационалистическая, безрелигиозная цивилизация).

Таким образом, по П. Сорокину, цивилизации различаются, прежде всего своими духовными, религиозными ценностями, типом религии, верой в разных богов.

Важнейшим вкладом в разработку проблем духовного понимания истории являются обобщающие работы митрополита Иоанна (Снычева) (1927 — 1995), и прежде всего его фундаментальное произведение «Русь Соборная. Очерки христианской государственности» (СПб., 1995). В его трудах наиболее полно и четко обозначен религиозный подход к цивилизациям, во многом сходный с идеями, высказанными П. Сорокиным. При этом митрополит Иоанн раскрывает историю человечества как историю цивилизаций с точки зрения прежде всего категорий и понятий религиозных (Божиего Промысла, греха, души, ада, рая, страстей, апостасии, действия духов, искания каждым народом своего Бога, последних времен, соборности, духовности, индивидуализма, широкого и узкого пути спасения), не отвергая и научные категории (культура, правовое государство, производительные силы, производственные отношения, политика, экономика и т. д.).

По мнению митрополита Иоанна, религиозный подход к истории состоит в следующем.

История человечества — это история прежде всего людей (а потом и экономики), история разных типов цивилизаций. Главный субъект истории — люди, а не способ производства. При этом цивилизации отличаются между собой различными базовыми ценностями, идеалами. Эти ценности носят не материальный (социальный, политический, экономический), а духовный, идеальный, религиозный характер.

В цивилизациях, как и в каждом отдельном человеке, первичным является духовное, нематериальное, идеальное, иррациональное, а временное, преходящее, материальное — вторично. Именно иррациональные, духовные, мировоззренческие особенности и ценности отличают разные цивилизации друг от друга и являются первопричиной их «притяжения» или «отталкивания». Вся ментальная и материальная жизнь общества пронизана этой духовностью, религиозностью и подчинена ей [89:68 - 69].

Следовательно, в основе бытия (и цивилизаций) находится великая тайна Божия (Бог), которая не доказывается, а открывает себя только верующему сердцу (а не уму) по мере очищения сердца от грехов, страстей. Каковы природа и истоки многоразличий цивилизаций? По мнению митрополита Иоанна, об этом хорошо сказал Ф. Достоевский устами Шатова в романе «Бесы». «Ни один народ, — говорит Шатов, — еще не устраивался на началах науки и разума, не было ни разу такого примера… Разум и наука в жизни народов всегда, теперь и с начала веков исполняли лишь должность второстепенную и служебную… Народы слагаются и движутся силой иною, повелевающею и господствующею, но происхождение которой неизвестно и необъяснимо… „Искание Бога“ — так называю я всего проще. Цель всего движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия, есть единственно лишь искание Бога… Никогда не было еще народа без религии, то есть без понятия о добре и зле… Никогда разум не в силах был определить зло и добро или даже отделить зло от добра хоть приблизительно; напротив, всегда позорно и жалко смешивал; наука же давала разрешения кулачные» [89:71].

Митрополит Иоанн заключает: «Воистину — всякий народ ищет своего Бога. И если для России этот Бог — Господь наш Иисус Христос… „пришедший в мир грешных спасти“, то у Запада бог совершенно иной — это „князь мира сего“, бог наживы и беспредельного эгоизма, бог тщеславия и корысти, о котором Священное Писание предупреждает: „сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, выдавая себя за Бога“ (2 Фес. 2:3 — 4). Борьба антихриста против Христа — такова в последней своей, духовной глубине первопричина антагонизма между Западом и Россией» [89:71]. Борьба материальности, гордыни, зла против духовности, смирения, добра — первопричина антагонизма людей, цивилизаций и государств Запада и России. Таким образом, искание Западом иного, чем в России, Бога (по-существу, искание антихриста) проясняет сокровенный смысл драматической судьбы русской православной государственности, значение и духовную природу русской соборности.

Итак, люди, общества, цивилизации отличаются друг от друга прежде всего типом своих идеальных, нематериальных ценностей, духовностью, религиозностью и нравственностью, типом религии, богами, исканиями своего Бога («идеала»). Вот почему историю цивилизаций необходимо раскрывать прежде всего через религиозные категории, а потом и через научные.

Основная ценность (идеал) цивилизации может с течением времени меняться. Тогда меняется и весь уклад жизни всей цивилизации. Так, в V — ХI вв. главным принципом, главной ценностью западной цивилизации было православное христианство, Бог Иисус Христос. Однако с ХII — ХV вв. начался отход от них, а в ХVI — ХVIII вв. новая, чувственная, материалистическая, богоборческая культура победила в Европе окончательно [89:72, 74, 66, 75]. В России примерно в это же время тоже происходила смена базовой ценности цивилизации, но иного плана. В течение пяти веков (ХI — ХV вв.) на Руси вместо языческой религии у народа формировалось национально-религиозное, православное самосознание. Процесс этот завершился в ХV — ХVII вв. [89:76].

В основе церковно-государственного мировоззрения нашего Отечества стала идея о России как последнем прибежище благочестия. По Промыслу Божию, Россия должна была исповеднически и страстотерпчески (страдая) хранить истины Христовы посреди всеобщей апостасии (вероотступничества) и мерзости духовного запустения антихристова царства «последних времен» [89:76].

Атеистический взгляд историка не замечает, игнорирует все религиозное, то есть не видит самой основы — духовности, религиозности, нравственности, которая отличает человека, общество, цивилизацию друг от друга и от животного мира. Атеистический подход просто исключает духовное, православное, религиозное понимание всех исторических событий, фактов, документов, образа жизни личностей и народа нашей страны, особенно в дореволюционный период времени.

Итак, с изменением базовой ценности цивилизации меняется и весь ее уклад жизни, и тип цивилизации.

Митрополит Иоанн подчеркивает, что существует два основных типа цивилизации:

— духовная, соборная цивилизация (по П. Сорокину — «идеационная»), стремящаяся к высшему, потустороннему, надматериальному идеалу — Богу Иисусу Христу узким путем самоограничений. К этому типу относятся, например, византийская, русская и другие православные цивилизации;

— материалистическая, индивидуалистическая цивилизация (по П. Сорокину — «чувственная»), душевно-плотская, (живущая только временными, земными, плотскими интересами, удовольствиями, идеалами). Ее бог — нажива, широкий путь вседозволенности и потребительства. Пример — западный тип цивилизации [89:74].

Таким образом, базовой ценностью духовной цивилизации является святость: Бог, Богочеловек, Иисус Христос, святые, святое, то есть спасительное, в душах людей. А в центре чувственной цивилизации — грех: падший человек, человекобог, антихрист, грешные люди, их страсти (потребности), все более полное их удовлетворение. Отсюда антагонизм этих двух типов цивилизации — человекобожеской (антихрист) и Богочеловеческой (Иисус Христос), который выражается в противоречиях:

— материального и духовного, религиозного;

— греха (пороков, страстей, потребностей) и святости;

— атеизма, богоборчества, антихриста и веры православной во Христа;

— самообожающейся гордыни (я сам — бог) и смиренного самоуничижения;

— добра и зла;

— земного преуспеяния (рай на земле) и царства Небесного;

— человека (как «высшей» ценности) и Бога.

Тысячелетний антагонизм двух типов цивилизаций — западной (антихриста) и русской (Христа) митрополит Иоанн описывает следующим образом:

«Я есмь Альфа и Омега, начало и конец» (Откр. 1:8) — свидетельствует о Себе Господь, утверждая теоцентричность мироздания, содержимого в бытии всемогущим Промыслом. «Человек есть мера всех вещей», — возражает гуманизм словами древнего языческого философа, провозглашая своим лозунгом воинствующий богоборческий антропоцентризм.

«Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой… Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8: 34, 36) — повторяет Церковь слова Христа, отрицая самоценность «во зле лежащего» мира и пагубную самовлюбленность поврежденного грехом человеческого естества. «Человек есть абсолютная ценность мироздания, — возражает гуманизм. — Долой „средневековое мракобесие“ религиозного аскетизма, да здравствует свобода ничем не ограниченных и не стесненных естественных потребностей человека! Здесь на земле наша жизнь, и мы должны взять от нее максимум возможного!» [89:74 - 75].

В отличие от гуманизма, провозгласившего земную, телесную жизнь человека высшей ценностью, христианство никогда не признавало ее таковой, отдавая первенство душе, предназначенной Самим Богом для жизни вечной. Потому-то преступления против души, против Церкви (спасительницы этой души для Царствия Небесного) без размышлений карались смертью. Меньшим и временным злом закон пытался воспрепятствовать злу неизмеримо большему, вечному [89:81]. «С течением времени пропасть, разделяющая две эти цивилизации, становилась все глубже и глубже.

А начиная приблизительно с ХVIII века, когда новая, чувственная, а по сути своей богоборческая культура победила в Европе окончательно, Святая Русь и Запад стали не просто разными мирами, но мирами-антиподами, мирами-антаго-нистами, исповедующими полярные, несовместимые друг с другом системы мировоззренческих ценностей» [89:75]. К несчастью, эти западные ценности проникли в Россию.

В начале ХVIII в. Петр I «прорубил окно» в католико-протестантскую Европу, через которое в Россию хлынула западная культура. В результате в ХVIII — ХIХ вв. теперь уже в самой России появляется два противоположных типа цивилизаций:

— традиционная, соборная цивилизация православного большинства;

— модернистская, индивидуалистическая культура «просвещенного» безбожного меньшинства.

Непримиримая борьба данных типов цивилизации в конечном счете предопределила трагедию России в ХХ в. Митрополит Иоанн писал: «Крутые и зачастую плохо продуманные реформы, ставшие отличительной чертой эпохи российского „просвещенного абсолютизма“ и внедрявшиеся с полным пренебрежением к многовековому соборному опыту, без всякого совета с народом, породили в русском духовном монолите массу трещин и болезненных разногласий, которыми не преминули воспользоваться недоброжелатели России. Начался активный процесс „гуманизации“ русской жизни, ее секуляризации и расцерковления. Закономерным результатом такого процесса через два столетия стала духовная катастрофа революции 1917 года со всеми последовавшими затем кошмарами злобной русофобии, „совдеповского“ сатанизма и иноверческого, инородческого господства.

Лишь величайшее напряжение всех народных сил да милость Божия позволили России „переварить“ отраву коммунизма, в значительной мере нейтрализовать его разрушительную сущность… Более того, даже после учиненного всероссийского погрома русская цивилизация, заключенная в уродливую „советскую“ форму, осталась все же стихийно духовной. Жестокими антихристианскими гонениями была загнана в подполье лишь ее „сознательная“, церковная часть. В то же время мощное инстинктивное стремление сохранить „надмирные“ идеалы русской жизни столь сильно деформировало коммунистическую идеологию, что даже она приобрела в России „идеационный“ характер религиозной веры, выдвинув на первый план все ту же задачу воплощения в земную жизнь абсолютных ценностей справедливости, братства и им подобных» [89:83 - 84].

Таким образом, отмечает митрополит Иоанн, «наша нынешняя смута — закономерный результат того страшного духовного истощения, которое стало неизбежным следствием неимоверных испытаний, искушений и скорбей, перенесенных русским народом за последнее столетие. И все же, если мы сумеем правильно оценить религиозные, духовные причины великой Русской Трагедии, сумеем изжить ересь гуманизма — человеко-божия, обрядившегося в „либерально-демократические“ одежды, сегодняшний кризис станет для Руси лишь преддверием нового ярчайшего духовного расцвета и высочайшего державного взлета» [89:84]. В ином случае Россия переродится в цивилизацию чувственного, самоуничтожающегося типа.

Ценности чувственной цивилизации ведут к деградации нравственных ценностей человека, так как провозглашают главный нравственный принцип: допустимо все, что выгодно. Отсюда — помешательство на деньгах и бессовестная борьба за богатство. Мы превращаем в деньги любую ценность: и детей, и науку, и религию, и нравственность, и сенсационные преступления [218:503].

Если у человека и цивилизации нет внутренней силы, Бога, добровольного сдерживания своих страстей, то появится внешнее насилие, внешняя грубая физическая сила, уничтожающая такого (чувственного) человека и такое (чувственное) общество. «Когда общество освобождается от Бога… и отрицает все сдерживающие его моральные императивы, то единственной действенной силой остается физическая… сила.

… Освобожденный от всех запрещений сверхчувственных (божественных. — О. З.) ценностей, чувственный человек, как самоубийца, уничтожает чувственного человека… его ценности и достояние, его комфорт, удовольствие и счастье… Без всякого раскаяния, угрызений совести, сожаления, сострадания уничтожаются миллионы людей, лишаются своего имущества, всех прав, ценностей, обрекаются на все виды лишения, изгоняются, и только из-за того, что само их существование является препятствием для реализации жажды власти, богатства, комфорта или какой-либо другой чувственной ценности. Крайне редко с таким цинизмом обращались с тягловым скотом!… В шквале необузданных страстей чувственная система в целом разбивается на куски и исчезает» [218:503, 504].

В Евангелии говорится: «Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть» (Мф. 24:6). Надлежит нам впасть в чувственную цивилизацию с ее падением человека в скотство, пороки, страсти, чувственные наслаждения, материализм, безбожие, рационализм, погоню за наживой, растление, насилие, ведущие к самоуничтожению человека, общества, цивилизации.

Таким образом, ценности чувственной, страстной, потребительской безбожной цивилизации не имеют внутреннего добровольного, сдерживающего рвущиеся наружу страсти «механизма» (Бога, нравственности, заповедей, благодати). Вырвавшиеся наружу страсти может теперь сдержать, подавить только насилие, грубая внешняя физическая сила. Насилие применяется ко всем и ко всему тому, что препятствует удовлетворению потребностей, страстей, получению наслаждений и удовольствий.

Следовательно, чувственная цивилизация стремится не только к уничтожению самой себя, но и других цивилизаций, прежде всего духовного, православного типа. Об этом свидетельствуют развязанные Западом против России две мировые войны, до основания потрясшие мировое сообщество. Эту же цель преследует «тихо» идущая Третья мировая война тайного Мирового правительства чувственной цивилизации, направленная против России. «… Запад, находящийся ныне в расцвете своего политического могущества, выигравший сорокалетнюю „холодную войну“, всеми средствами усиливает российский хаос, стараясь ни в коем случае не допустить возрождения традиционного русского национального самосознания…

Последствия такого положения вещей нетрудно себе представить. Несмотря на внешнюю мощь, цивилизация Запада уже почти исчерпала свои внутренние резервы. Российские ресурсы могут лишь на какое-то время оттянуть агонию, но ничто не в силах предотвратить неумолимо приближающуюся развязку. И если мы не найдем в себе сил своевременно восстановить былую самобытность, грядущий катаклизм неумолимо захватит нас своим водоворотом, и Россия — многовековой оплот христианской духовности и государственности — погибнет окончательно и навсегда» [89:84].

Ценности чувственной цивилизации ведут ее к самоуничтожению. Это особенно наглядно подтверждается на примере нашего многострадального Отечества. Возникшая в самой России в начале ХVIII в. модернистская, индивидуалистическая цивилизация (культура) «просвещенного» (безбожного) меньшинства привела к трагедии России ХХ века, почти столетней Смуте. В России и сейчас государство и Церковь остаются носителями полярных культурных архетипов — чувственного и духовного.

Итак, причины русской трагедии носят ценностный, религиозный, цивилизационный характер. Для их устранения необходимо скорейшее возрождение в России исконной православной религиозности и возвращение нашей истории ее религиозного смысла.

2). Сущность духовного (религиозного) подхода.

При данном подходе в центре истории находится не экономика и не человек с его падшим в грех менталитетом, а духовность, святость (Богочеловек, святое) в душах грешных людей и спасение их душ. Религиозность (благодать Святого Духа в человеке и обществе) и нравственность (выполнение заповедей, главная из которых — любовь жертвенная к Богу и ближним, как к себе), приоритет спасения души (жизни вечной, а не земной) составляют сущность духовного подхода к изучению истории. При этом внимание концентрируется не на грешном, а на святом образе жизни людей.

Духовный подход рассматривает все три сферы истории общества с точки зрения религиозно-нравственной:

— земную жизнь Иисуса Христа и святых людей — преподобных, святителей, мучеников, пророков;

— Промысл Бога о России (как о последнем, III Риме) и свободную волю человека;

— религиозную жизнь общества;

— церковную историю как искание народом своего Бога;

— историю всемирной апостасии, религиозно-нравственного регресса человека и общества;

— духовную борьбу, борьбу духов добра и зла в сердцах людей за их души;

— материальную и ментальную жизнь общества с точки зрения спасения души (жизни вечной);

— Божественное учение — Евангелие (противопоставление его учению классиков марксизма-ленинизма и другим ересям, возведенным в догмат);

— историю божественных учреждений: храмов, монастырей и т. д.;

— Промысл Бога о назначении России как последнем препятствии на пути мирового зла; арене борьбы всемирного зла и добра за души людей; хранительнице спасительных Христовых истин в условиях жестоких испытаний (мучений, гонений, бед и т. д.);

— историю борьбы двух религий, двух типов цивилизаций — авелевой и каиновой;

— религиозное (с точки зрения Бога, спасения души и жизни вечной) понимание мира, человека и общества, фактов и событий, истории, ценностей и смысла жизни.

Таким образом, с точки зрения духовного подхода история представляется как борьба духов зла и добра, двух религий, двух типов цивилизаций за души людей.

Критерии духовного подхода к любым событиям — следующие:

— во спасение ли души действуют те или иные деятели?

— каким духом (с любовью или ненавистью и т. п.) сделано то или иное дело?

— ради Бога Иисуса Христа или ради человеческой выгоды?

Итак, в центре духовного подхода находится религиозная жизнь общества, его религиозная история. С точки зрения религиозной рассматривается также ментальная и материальная жизнь общества.

Необходимо возвратить нашей истории ее священный, духовный, религиозно-нравственный смысл, осознать промыслительное, религиозное содержание нашего прошлого и настоящего. Этому способствует духовный подход к изучению истории. Он рассматривает историю общества как историю цивилизаций, различающихся основополагающими ценностями. Эти ценности носят религиозный характер и отличаются исканием каждым народом своего Бога. Однако Истинный Бог — один. Отсюда — два типа антагонистических цивилизаций: духовная, спасающаяся, и — чувственная, погибающая для жизни вечной. В центре религиозного подхода к истории России стоит не экономика и не падший человек с его поврежденным страстями менталитетом, а Бог, Богочеловек Иисус Христос. Примером такого подхода могут служить труды российских историков А.Нечволодова, Б.Башилова, В.Кожинова, профессора О.Платонова, митрополита Иоанна и др.

4. О наиболее общем подходе к изучению истории общества

Формационный подход концентрирует свое внимание только на материалистическом понимании истории. Цивилизационный подход предполагает рассмотрение человеческого фактора и, в определенной мере, материальную составляющую истории общества. Духовный же подход рассматривает все три сферы жизни общества, — прежде всего религиозную, а также ментальную и материальную. Поэтому духовный подход является наиболее общим, всеобщим подходом к изучению истории любого общества, любой цивилизации. Именно такой подход может отвечать принципам объективности и историзма. Во-первых, он обеспечивает всесторонность изучения истории общества, так как рассматривает все три основные ее сферы — религиозную, ментальную и материальную. Во-вторых, в духовном подходе центральное, определяющее значение имеет именно религиозная его составляющая. Ведь главное, что отличает человека (а следовательно, и все общество, и историю человеческого общества) от животного мира, — это дух, духовность, религиозность и нравственность, вечное в человеке и обществе, частица Бога, Его благодать в людях. Именно дух человека (частица Бога и Его благодать в людях) не умирает после смерти тела, а переходит в жизнь вечную. В третьих, в соответствии с духовным подходом главным критерием всех земных событий (материальных и ментальных) должен быть именно религиозно-нравственный (религиозный), а не формационный и ментальный, критерий.

Формационный подход — бездуховный и бездушевный, так как он оставляет без внимания, не рассматривает дух и душу человека и общества. Тем самым он как бы сжимает, деформирует трехсоставность человека, общества и историю общества до одной лишь материальной их части. Цивилизационный подход как бы «безголовый», без духа: не учитывает религиозную жизнь общества.

И только духовный подход учитывает все виды, все составные части единой истории общества:

— религиозную (церковную) историю — историю герхопадения человека и общества и спасения души для жизни вечной с Богом;

— ментальную (культурную) историю — историю науки, литературы, искусства, особенности общественного сознания и психологии общества;

— материальную (социальную, политическую, экономическую) историю общества, с учетом природной среды его обитания.

При этом правильность или неправильность, истинность или ложность любых земных (материальных и ментальных) событий, документов, цифр, фактов, поступков, действий и деятельности личностей (особенно выдающихся) определяются и оцениваются с точки зрения духовного подхода, жизни вечной, ее ценностей — спасения души. Все рассматривается прежде всего не с точки зрения характера и уровня развития производительных сил и производственных отношений, типа строя, классовой борьбы, развития культуры (науки, литературы и искусства), классовых, партийных интересов, повышения благосостояния и удовлетворения потребностей, а в первую очередь с точки зрения спасения души: способствуют ли ее спасению данные материальные и ментальные условия жизни человека и общества, действия масс, классов, слоев, партий, лидеров, руководства страны или препятствуют?

Следовательно, чтобы правильно понять историю России, необходимо прежде всего возвратить нашей истории ее священный, религиозно-нравственный смысл, осознать промыслительное, религиозное (а потом, то же с точки зрения религиозной, и ментальное, а также социальное, политическое и экономическое) содержание нашего прошлого и настоящего. Этому как раз и способствует духовный подход к изучению истории России, рассматривающий и религиозную, и цивилизационную (ментальную), и материальную (формационную) составляющие истории нашей страны.

Важно отметить, что цивилизационный и формационный подходы рассматривают исторические события практически с одной и той же позиции — с точки зрения ментально-телесных, чувственно-материальных ценностей падшего во грех человека, его земной, временной жизни. Высшый же подход (духовный подход) оценивает те же исторические события прежде всего с точки зрения интересов спасения души и ценностей жизни вечной.

Итак, одни и те же события истории формационный и цивилизационный, т. е. плотский и «чувственный», и духовный подходы оценивают по-разному, часто даже полярно.

В соответствии с формационным подходом Россия конца ХIХ — начала ХХ в. являлась отсталой страной и, поэтому, была накануне социалистической революции, которая-де спасла страну от неминуемой гибели. Однако факты говорят о том, что материальные (социальные, политические, экономические) причины не были главными для революции, так как Россия находилась тогда в зените своего материального могущества и развивалась более высокими темпами, чем другие страны.

Поэтому главными причинами событий 1917 г. были не материальные, а духовные — небывалое отпадение народа от веры и образа жизни по вере. Все остальное — следствие этого факта.

С точки зрения формационного подхода в России было только два великих царя — Петр I Великий и Екатерина II Великая, а такие цари, как Николай I, Александр III, Николай II, считаются «реакционными». Однако в соответствии с духовным подходом оценка этих личностей совершенно иная, полярная. Петр I и Екатерина II — великие разрушители. Ведь именно они нарушили симфонию властей — церковной и светской, подчинив Церковь государству, как это было у протестантов. Именно при них был нанесен удар по монастырским владениям, монастырям, монашеству, что привело к ослаблению духовного единства страны и в конечном счете к революции 1917 г. Именно Петр I прорубил окно в Европу, на Запад, через которое в Россию весь ХVIII в. проникал протестантизм и католицизм, несовместимые с православной религией. А вот Николай I, Александр III, Николай II были прогрессивными, а не реакционными, так как способствовали укреплению Православия, то есть спасению души народа для жизни вечной. (Следует, однако, в этом случае иметь в виду условность применения терминов «прогрессивный» и «реакционный», поскольку само понятие «прогресс» свойственно, в основном, плоскому, односоставному, материалистическому взгляду на историю).

Главной причиной церковного раскола ХVII в. формационисты считают материальную (социальную, политическую, экономическую). Они ссылаются и на сложный характер, амбиции патриарха Никона, способствовавшие расколу. Однако в соответствии с религиозным подходом главной причиной церковного раскола была духовная — высокое благочестие народа. Как это понять? Благоговейный страх глубоко религиозного православного народа, боязнь потери благодати («огня»), то есть спасения души, и жизни вечной появился у людей в связи с правкой книг, при которой вычеркивалось слово «огонь» — символ благодати Святого Духа, спасающей душу для жизни вечной. Например, вычеркнули слово «огонь» в крещательной формуле: Отца, Сына, Святого Духа и огня. Считая эти действия иерархов незаконными, старообрядцы решили спасаться вне церкви, в одиночку, бежать с намерением — если найдут, сжечь себя, свое тело (то есть временное в человеке), но спасти свою душу, вечное в себе. Ошибка старообрядцев состояла в том, что они восприняли незначительную правку книг (в том числе и вычеркивание слова «огонь» там, где оно было записано ошибочно) и другие исправления за существенные, то есть нарушающие догматы Церкви.

И, наконец, о нарушении симфонии властей. Как душа и тело соотносятся в человеческом организме и не могут нормально существовать друг без друга, так духовная и светская власти должны разделять свои функции и взаимодействовать в общественном организме. Но из трех основных событий ХVII в.: смута, церковный раскол и нарушение симфонии властей — последнее формационный подход просто не замечает и поэтому не рассматривает. А с точки зрения духовного, религиозного подхода нарушение симфонии властей — светской (государственной) и религиозной (церковной) начинается уже при царе Алексее Михайловиче в пользу светской, государственной власти. Петр I стремился окончательно подчинить Церковь («душу») госу-дарству («телу»). Лишенный в течение последующих двух веков полнокровного духовного питания государственный организм («тело»), несмотря на свою материальную мощь, легко разрушается событиями 1917 г.

Сущность симфонии властей выражалась формулой:

«Православие — (православное) Самодержавие — (православная) Народность». На первом месте в этой формуле было Православие, Бог, духовное (а не материальное) единство, которое достигалось единством веры и православным образом жизни в соответствии со своей верой. На втором месте — Самодержавие, государственное (материальное) единство, а затем — Народность, национальное (материальное) единство.

При Петре I эта формула приобрела несколько другой вид: «Самодержавие — Православие — Народность».

Таким образом, в XVIII в. Православие, вера, Бог, духовность, Святая Русь оказались на втором месте, а материальная (государственная) мощь, Великая Россия — на первом. В XIX в. у некоторых славянофилов (панславизм) Православие сместилось на третье место: «Народность — Самодержавие — Православие». На первое вышло народное, национальное, то есть материальное, а не духовное начало.

Представители западничества (XIX в.) вообще отказались от Православия, уповая на западную протестантскую духовность: протестантизм — республика — нация («гражданское общество»). А после Октябрьского (1917 г.) переворота христианство (даже западного типа) и религию вообще подменили атеизмом: анти-православие (атеизм) — антиправославное самодержавие (атеистическая монархия — диктатура «пролетариата», культ личности) — антиправославная (атеистическая) народность.

Если до 1917 г. у нас государство было русским и никаких других государств в России больше не было, то после 1917 г. Русского государства не стало. И до настоящего времени только у русских, у русского народа нет своего, Русского государства — русской конституции, русского президента, русского парламента. А другие народы (Татарстан, Чечня, Башкортостан, Республика Саха и т.д.) имеют свою конституцию, своего президента, свой парламент. Русский народ лишили его исторической функции — возможности быть государствообразующим. И это одна из важнейших причин развала единого Советского государства и непрочности Российской Федерации. А первопричина этого — духовная. Если есть единая духовность (религиозность), то есть и единство духовное, а следовательно, и материальное. Если единой духовности в народе нет, то и ни в чем нет единства: общество разделяется и живет по принципу — лебедь, рак и щука.

Таким образом, недопустимы никакие (имперские, пансла-вистские, либерально-западнические, коммунистические, геополитические и т. д.) отступления от формулы «Православие- Самодержавие-Народность». Любые перестановки в ней вольно или невольно сопровождаются умалением роли духовного, религиозного фактора — Православия. При этом основополагающее, духовное, религиозное единство заменяется второстепенным, материальным фактором (государственным, национальным, геополитическим). «Нельзя не видеть, что умаление внутреннего, религиозного, духовно-нравственного начала русской государственности в угоду ее внешнему могуществу и блеску как раз и привело к катастрофе — революции 1917 года. Призрачна и непрочна любая сила, любая мощь, если она не основывается на твердом фундаменте духовного единства — теперь, после того, что пришлось пережить России в XX веке, мы можем сказать это со всей определенностью» [90:240].

К сожалению, до сих пор это еще не для всех очевидно. Так, авторы книги «Национальная идея, или Чего ожидает Бог от России» (М., 2004) отвергают ложные идеи, либеральные и коммунистические. Однако призывают вернуться не к приоритету нашей исторической духовности, Православия во всех сферах жизни общества, а к своеобразному панславизму. На первом месте у них находится не Православие, не духовный, а материальный фактор — национальная мощь, национализм, идея о так называемой Единой (одной) Нации (См.: С. 38, 48, 146 — 148, 151, 156 — 158, 163, 174, 176, 179, 231, 270, 278, 288, 289, 385, 391, 393, 397, 401 — 404).

Но, все, кто пытается вопреки воле Божией прежде срока слить народы в одну семью, то ли путем создания единой религии (экуменизм), то ли в рамках политической идеи (интернационализм), то ли желая поставить общечеловеческие ценности выше национальных традиций (космополитизм)то ли в виде идеи Единой (одной)нации, — все они «татие суть и разбойницы»" (Ин. 10:8) [187:27]. Таким образом, слияние падших народов в одну семью способствует возрождению попыток возведения новой Вавилонской башни — цивилизации бездуховного, технократического типа, ведущей к Апокалипсису, к полному самоуничтожению человечества.Идея Единой Нации, формируемой к тому же без учета определяющей роли религиозной принадлежности людей, утверждает своего рода «национальный экуменизм» и даже «безна-ционализм» — отрицает существование отдельных наций вообще и государствообразующей русской нации в частности. Ведь быть русским — значит прежде всего быть православным по вероисповеданию, а не членом некой единой нации. Кроме того, в такой единой нации все 100% руководящих постов на вполне «законном» основании займет одна известная всем нация, так как сущность теории единой нации составляет идея «безнациональности» общества. Тем более что по этой теории ближним является не любой человек (образ Божий), а только «свой», а другие люди — чужие (гои).

Из положения о приоритете материального фактора (единой нации, национализма, своеобразного «панславизма») над духовным следуют ошибочные идеи приоритета Великой России, а не святой Руси, евразийства (геополитики) и национализма — над религиозной основой развития русской цивилизации. Не случайно поэтому на роль «Удерживающего мир от прихода антихриста» пытаются предложить национализм (и даже атеистический СССР), а не Бога, Его благодать, веру и нравственность человека.

Авторы упомянутой книги верно отвечают на актуальный вопрос о том, что же нам делать в сложившейся в России драматической ситуации. Ясно, что каждый должен прежде всего стремиться внутренне изменить себя в лучшую сторону, так как всякий человек призван на главный подвиг — борьбу со злом в самом себе. Если же человек отказывается от этого подвига, то Господь отступает от него Своею благодатью и несчастный своеволец оказывается под воздействием демонов и собственных страстей. «В таком-то отказе от внутреннего, осененного церковною благодатию душевного труда и лежит первопричина всех русских бед…» [90:237]. Поэтому чтобы за бедой пришла победа, сначала требуется одержать победу внутри себя, внутренне стать победителем. Истинной и полной может считаться только победа духовная, религиозно-нравственная. Смысл духовной победы — в преодолении собственной слабости, собственного страха, собственной греховности. Это — преодоление себя, преодоление врага (греха и духов зла) в себе.

Однако на вопрос, как нам победить себя, как нам возродить себя и общество, убедительного ответа не дано. Ведь любая победа над собой, а следовательно, и преображение всего общества должны начинаться с преображения себя смирением и покаянием (индивидуальным и всенародным). Авторы же указанной книги полагают, что любое преображение общества должно начинаться с образования неких «точек роста» — клубов, обществ, организаций, движений (которые власть быстро «оседлает» и приручит. — О. З.) на любой основе: религиозной, культурной, исторической, военно-патриотической, профессиональной и т. д. Приверженцам этого социального «винегрета» прежде всего «важен дух, общие жизненные принципы и осознание духовного родства со Своими», а не покаяние, религиозно-нравственное преображение человека и общества на основе Православия. Ведь главное состоит в том, чтобы возвратить человека и общество к Богу, к православной вере (а не к Единой Нации). Все остальное приложится как бы само собой.

Чего ожидает Бог от России? Как бы отвечая на этот вопрос, русский духовный писатель Сергей Александрович Нилус напоминает нам: «Бог избрал возвеличенную Им Россию принять и до скончания веков блюсти Православие — истинную веру, принесенную на землю для спасения нашего Господом Иисусом Христом». Православная Русь сохранится и в будущем, «… но только при одном непременном условии — соблюдении в чистоте и святости своей веры» [90:246].

«За Веру, Царя и Отечество», «Православие, Самодержавие, Народность» — в этих лозунгах нельзя переставить ни единого слова. Уходящая Русь оставила их «России грядущей как духовное и политическое завещание — но как мало оказалось людей, способных правильно понять и верно оценить всю необходимость строгого и бережного соблюдения именно такой последовательности русских зиждительных начал.

Державная мощь должна стоять первой, — решили патриоты-государственники, ревнители имперской идеологии. „Самодержавие, Православие, Народность“ — получилось у них. „Да нет же, — возражали панслависты, — именно народное, национальное начало является основным“. Их лозунг выглядел как „Народность, Самодержавие, Православие“. И что же? Сегодня, по прошествии стольких лет и по пролитии столь великой крови в хаосе русских смут, мы просто обязаны ясно понять, сколь гибельными оказались все эти внешне благонамеренные перестановки.

Ибо без веры, без Церкви, без святынь — России нет и не может быть…» [90:241].

Святитель Феофан (Затворник) призывал: «Православие, Самодержавие, Народность… вот что надобно сохранять! Когда ослабеют или изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда свое священное трехцветное знамя» [90:252].

Теперь о типе строя. То, что имеет огромное значение с точки зрения формационного подхода — тип строя, так же как национальность, политические взгляды, пол, возраст, должность, звание, ученость (то есть все земное), не имеет первостепенного значения для жизни вечной и спасения души, так как спасает нас не земное, а Спаситель, Бог, Его благодать. Следовательно, при духовном подходе важно не кто ты (должность, звание, национальность и т. д.), а с кем ты (при любом строе, на любой должности и т. д.) — со Христом или без него. Все остальное — материальное, земное — не спасает и поэтому не имеет особого значения для жизни вечной.

И все же Православная Самодержавная монархия была и остается наилучшим (наиболее спасительным) типом политического строя для России. Это вытекает из духовной истории Отечества и сущности Самодержавия.

Что касается правового государства, то с точки зрения религиозного подхода для дореволюционной России эта проблема не была актуальной. Ведь главным на Руси был внутренний закон, написанный в сердце каждого человека, — Закон Божий (Евангелие), заповеди Любви жертвенной к Богу и ближним своим, а не закон внешний, человеческий, государственный. (В России был довольно совершенный свод юридических законов и правил, но он являлся лишь внешним дополнением к закону нравственному и духовному и практически не противоречил Закону Божиему).

В Самодержавной монархии источником власти признается не человек и даже не народ, а Бог. Власть в дореволюционной России имела, прежде всего, религиозный, а не политический характер, являлась разновидностью религиозного служения. Ее целью было создавать наиболее благоприятные внутренние и международные условия для спасения души, а потом и для повышения материального благосостояния людей. Поэтому государственная мощь была не целью, а средством для достижения цели — для спасения души, а не для повышения благосостояния. Критерии эффективности государственной власти таковы: создает ли она необходимые и достаточные условия для спасения души (мир внутри страны и вне ее, наличие церквей, монастырей, хранение чистоты Православия и благочестия в народе)? Уровень благосостояния людей — не главное, сначала — спасение души, а потом и материальные условия жизни земной. Именно за это ответит князь (царь) перед Богом (а не перед людьми).

Религиозное служение происходило в форме симфонии властей (то есть совместного религиозного служения двух властей — светской и церковной) и взаимного невмешательства, разделения обязанностей и функций.

К ХVI веку произошло осознание всеми сословиями необходимости общего религиозного служения Богу, Вечности (спасению души для жизни вечной), а не временному — людям, вождям, партиям, классам, строю и т. д. Поэтому сословное деление общества основывалось на идее особенного религиозного служения каждого сословия. Сословия тогда — это были разные формы (функции) общего религиозного служения, сослужения в деле спасения душ (и дворян, и крестьян) от гибели вечной.

Народное единство достигалось: общей духовностью (Богом) — верою во Христа; общей задачей — спасением душ; общим религиозным служением Богу (вечному), а не материальному, земному (временному).

Это общее, духовное, религиозное, вечное (спасение души) покрывало все временные, материальные различия сословий, уравнивало всех (и крестьян, и дворян) в деле спасения души и достижения вечности, жизни вечной. Поэтому народ был тогда не винтиком государственной машины и не главной материальной, производительной силой, а прежде всего мессией, хранителем православия, религиозной истины для всех, желающих спасения своей души. Именно русская, православная народность была «позвоночником», стержнем, слугой всем, желающим спасения своей души.

С точки зрения формационного подхода, царь — это балансир сословий, выражающий социальные, политические и экономические интересы эксплуататорского класса. Духовный подход дает иное понимание данной проблемы. Известно, что на верховную, царскую власть всегда было немало претендентов. Можно ли было этого избежать? Что нужно сделать, чтобы на царскую власть не могли претендовать другие люди, ссылаясь при этом то ли на свою родовитость, то ли на свое богатство, свой ум, таланты и т. д.? Для этого князь должен был стать царем, то есть Помазанником, представителем Самого Бога на земле. Этим все сословия уравнивались в общем религиозном служении: все должны служить Богу, а следовательно, и Его Помазаннику — царю. Это означало, что только он один во всем государстве имеет особую благодать — на царствование (управление), на сдерживание страстей, грехов народа своею царственной благодатью (так называемый Удерживающий). Все остальные претенденты на трон — не от Бога и, следовательно, не законны.

Перед Помазанником (пред благодатью Бога в нем), как и перед Богом, все равны, независимо от человеческих качеств и достоинств: ума, таланта, родовитости, богатства, возраста, пола, национальности и т. д.

Все равны перед Помазанником в главном — в необходимости спасать свои души от грехов в борьбе за достижение жизни вечной. Все грешны и все должны служить Богу и Его Избраннику, Помазаннику, царю. За грехи все ответят перед Самим Богом своей душой — и бояре, и крестьяне, и все сословия. В этом главном вопросе — о спасении своей души от грехов, достижении жизни вечной — у всех сословий нет никаких привилегий и прав. Напротив, есть только одна и равная для всех людей и сословий духовная обязанность: и боярин, и крестьянин должны искоренить свои грехи, спасти свою душу и войти в жизнь вечную. И боярин, и крестьянин должны выполнять одни и те же, одинаковые для всех людей заповеди: не убий, не укради, не обмани и др. Более того, богатому или начальнику гораздо труднее спастись, чем бедному или подчиненному: у первых гораздо больше соблазнов, искушений, чем у вторых. На Руси всегда помнили евангельскую заповедь: кому больше дано, с тех больше спросится.

За свои грехи пред Богом ответят и богатые и бедные, и начальники и подчиненные — все люди и сословия. Главное — это жизнь вечная, а не жизнь временная, земная, с ее материальными различиями между людьми и сословиями. Именно жизнь вечная, ее ценности являются объединяющим началом для всех людей и сословий. А все земное, материальное, преходящее (богатство, здоровье, ум, способности, положение в обществе, должность и т. д.) разделяет людей и сословия. Духовное (вечное) — объединяет, а материальное (временное) — разъединяет нас. В земной, временной жизни нет и не может быть равенства и полной справедливости. Равенство всех сословий и людей есть только в цели достижения жизни вечной.

Царь находится на особом положении, так как он — Помазанник Божий, представитель («ставленник») Бога на земле. Он имеет священный царский сан: от Византии к России перешел чин венчания на царство, во время которого царь причащается в алтаре вместе с патриархом (епископом). Поэтому царя называли епископом внешних дел Церкви и ее защитником.

Для православного сознания не возникает проблемы «делегирования прав народа» царю по той простой причине, что ни о каких политических правах (правах народа на власть) в Православии не может быть речи (кроме самоуправляющихся общин). Православный человек со смирением принимает евангельскую мысль, что «всякая власть — от Бога», поэтому воспринимает царя как икону Божественной власти, как проводника Божией воли, которой следует подчиняться беспрекословно.

Так как царь избран (помазан) на царство Самим Богом (в церковном таинстве Помазания), то и отвечает он перед Богом не по законам человеческим, юридическим, а по Закону Божиему, по Евангелию, по заповедям. Ответит, прежде всего, за дела в области духовной (спасение душ своих подданных, религиозное служение Богу по спасению душ и усилению веры в народе), а не материальной.

В соответствии с духовным подходом, царь — не балансир сословий, эксплуататор и т. д., а Помазанник, проводник Божией благодати на свой народ, удерживающий своею благодатью страсти людей. (Следует подчеркнуть, что все это справедливо лишь по отношению к русскому Самодержцу, поскольку Русский царь — православный. А западноевропейские монархи — католики или протестанты не имеют полноты благодати, спасающей людей для жизни вечной).

Формационный подход в принципе не способен верно осветить проблему религиозного фактора в истории, так как духовное, религиозное невозможно объяснить материальным. Свести духовное к материальному не возможно, не исказив при этом существо духовного вопроса. В самом деле, почему, например, Великая Отечественная война велась всего четыре года, а война между исламом и христианством продолжалась многие века? Тем более непонятно, с точки зрения формационного подхода, почти тысячелетнее (с 1054 г.) противостояние католицизма и православия. Или 30-летняя религиозная война в Европе между католиками и протестантами (1618 — 1648), унесшая в могилу до двух третей населения Германии. Или Варфоломеевская ночь, в результате которой от рук католиков погибли десятки тысяч протестантов. Или многовековая борьба католиков и протестантов в Ольстере (Северная Ирландия). А ведь в последних случаях уничтожают друг друга верующие в одного и того же Бога — Иисуса Христа. И уничтожают не из-за материальных (социальных, политических, экономических), а именно из-за религиозных мировоззренческих различий и интересов.

Духовный подход объясняет, почему так ожесточенно, вплоть до лишения жизни, происходят столкновения между верующими в одного Бога — католиками и протестантами, католиками и православными. Дело в том, что если, например, в ходе Великой Отечественной войны напрямую сталкивались прежде всего интересы материальные, интересы жизни временной, земной, то в религиозных войнах — интересы жизни вечной: если верно, истинно религиозное учение католиков, то протестанты будут вечно мучиться («жить») в аду; а если правы протестанты, то католики окажутся в аду навечно. Отсюда и необычайно глубокий и столь длительный антагонизм двух конфессий — католиков и протестантов.

Поэтому когда декабристы выступили против царя — Помазанника Божия, они действовали против православного народа, против России православной, пытаясь перевести ее на западный, католико-протестантский путь развития.

С точки зрения духовного подхода, причины всех наших бед — материальные (социальные, политические, экономические). А при духовном подходе — прежде всего, духовные: грех, страсти каждого человека. Дело в том, что главным звеном в любой сфере жизни общества (социальной, политической, экономической) является человек, люди грешные. Если человек кается в своих грехах, старается не грешить, а выполнять заповеди, то любая сфера жизни общества процветает. Но если человек не выполняет заповедей (убивает, крадет, обманывает и т. п.), то никакие социальные, политические и экономические меры положение не исправят — любые материальные вложения будут разграблены, растащены, разбазарены.

Итак, в зависимости от подхода, одни и те же исторические события и явления оцениваются по-разному, часто полярно. Духовный подход позволяет иметь главную, религиозную, духовную оценку событий, не отбрасывая и ментально-материального их аспекта, но подчиняя его высшему, духовному подходу.

С точки зрения духовного подхода, цивилизации разли-чаются в основном своей духовностью (ее типом и уровнем) — иррациональными, идеальными, нематериальными религиозными базовыми ценностями, которые и формируют их главное духовное ядро.

Цивилизации отличаются исканиями своего Бога. И так как высшая ценность всякой цивилизации — это Бог, а истинный Бог — один, все они делятся на два типа.

Первый тип цивилизации — истинный, духовный, Божественный. В центре ее стоит Бог Троица Святая, Ее вторая Ипостась — Иисус Христос.

Второй тип цивилизаций — неистинный, душевно-плотской, чувственный. В центре ее — языческие боги (духи зла) или безбожие.

С точки зрения духовного подхода, к первому типу цивилизации относятся различные государства : I Рим(в IV веке н.э.),II Рим, III Рим, другие православные страны. В один тип их объединяет библейская, догматическо-литургическая основа. Между ними есть несущественные отличия в вероучении и обрядах. Кроме того, эти цивилизации различаются особенностями их культурного (ментального) и материального (социального, политического и экономического) развития, не выводящими данные государства из рассматриваемого типа цивилизаций. Ветхозаветный Израиль являлся предтечей цивилизации духовного, спасающегося типа.

Ко второму типу цивилизации можно отнести следующие их виды: иудейскую, католическую, протестантскую, исламскую, языческую и атеистическую (безбожную). Каждый вид цивилизации этого типа может иметь большие отличия в вероучении и обрядах (составляя подвид данного вида цивилизаций), а также в особенностях культурного (менталитет) и материального развития. Однако все эти их отличия находятся в рамках данного вида цивилизации второго типа. Например, Индия, Китай, Япония, многие африканские и другие страны являются языческими, многобожными. Хотя в каждой из них язычество имеет свои особенности, тем не менее все они являются языческими, а не монотеистическими. Каждая из этих стран имеет свои, подчас существенные, культурные и материальные особенности разви-тия. Но ведь не они, а религиозный, языческий фактор определяет данный вид и подвид цивилизации.

Или другой пример: в исламских странах преобладают шииты или сунниты. Однако оба эти подвида религии относятся к одному и тому же исламскому виду цивилизаций, хотя и имеют отличия в своем вероучении и обрядах. Кроме того, страны исламского вида и подвидов цивилизаций отличаются и особенностями своего культурного и материального (социального, политического и экономического) развития. Однако не они, а вид (подвид) религии (ислам) определяет вид (ислам) или подвид (суннизм, шиитизм) данной цивилизации.

Важно также отметить, что в каждой стране мира существуют два типа цивилизаций (спасающаяся, духовная и гибнущая, чувственная) или их представители, а также различные виды цивилизаций (или их представители). В империи тип цивилизации определяется господствующим в государстве типом духовности, религии (цивилизации).

Таким образом, духовный(религиозный) подход позволяет выделить типы, виды и подвиды цивилизаций, особенности их менталитета и материальной организации. С точки зрения духовного подхода цивилизации различаются главным образом их духовностью, исканием своего Бога, религиозностью (их типом, видом, подвидом), а также менталитетом и особенностями (и уровнем) социального, политического и экономического развития страны с учетом ее географического положения и природно-климатических условий.

Духовный подход позволяет выявить истинные причины катастрофичности русской истории и пути их устранения. (57155)